1.- *Иван Иванович умер*

2.- *Псалм (12 век)*

О человече бренный!
Как ты скоро отменный!
Жизнь твоя краткая подобна есть дыму,
Скоро убегающему, ветром разносиму,

Язык разноцветущий, речив добротою,
Скоро будет связан вечной немотою,
Глаза лучезарны, увы, потемнеют,
Смерти вечным облаком покрытисть имеют,

Ланиты багряны, ланиты всерясны,
Червием изъядены, станут быть ужасны,
Слава твоя, как пузырь, расскочется водный,
Глас тя похваляющий умолкнет народный,

Серебро твое и злато скоро будет ржею,
Алмазы, брильянты станут быть землею,
Очи о дела твоя будут непременны,
О сих будешь оправдан или осужденны.

3.- *Поэт*

Я весь - скрученный нерв.
Моя глотка - бикфордов шнур,
Которая рвется от натиска сфер,
Тех, что я разверну.

Я - поэт заходящего дня,
Слишком многого не люблю.
Если ты, судьба, оскорбишь меня,
Я просто тебя убью!

Я - пастырь, я - красный волк
Дрессировке не поддаюсь.
Пасу беззубых словечек полк
И, конечно, на них женюсь.

Я, я - электрический стул,
Слишком долго не посидишь.
Я Вселенной вчера между глаз звезданул,
Подняв свой земной престиж.

Сквозь голодную толпу,
Стоящую за искусством
Лезу, раскинув всех, без очереди я!
Поднапри веселей, мы искусству,
Без сомнений, прорубим русло.
Мы искусству прорубим русло,
Становитесь за мной, друзья!

Я весь живой человек,
Я падал тысячи раз,
Сотнею - проклят, сотней - воспет,
И снова встаю сейчас.

Я обожаю красивую жизнь
И нашу великую грязь.
Кого трясет - тот может пройтись,
Кто трус - из телеги вылазь!

Я называю плохое - дерьмом,
А хорошее - красотой.
И если что не разрежу умом,
Распакую своей душой.

К чёрту слёзы - от них тоска,
Наше время не терпит соплей.
Посмотри, старина, на любого щенка -
Он резвее тебя и злей!

Сквозь голодную толпу,
Стоящую за искусством
Лезу, раскинув всех, без очереди я!
Поднапри веселей, мы искусству,
Без сомнений, прорубим русло.
Мы искусству прорубим русло,
Становитесь за мной, друзья!

И я не расстрелян, я не в тюрьме,
Хотя это желает мне.
Друг мой лучший, доброволец-судья,
Мещанин, я хочу тебя. Ха!

Ты - клочок мягкой ваты в ушах
Ты - здоровый оскопленный пень.
У тебя мой крик вызывает страх,
Как и будущий Судный день.

Ты боишься всего, что не можешь понять,
Для тебя лишь вечно вчера.
Тебе в твои ручки топорик бы взять
Взамен голубого пера.

Вот тогда бы ты показал себя...
Что там раньше шипел Гапон?
Ничего, дружок, мы побьём тебя,
А История выкинет вон!

Сквозь голодную толпу,
Стоящую за искусством
Лезу, раскинув всех, без очереди я!
Поднапри веселей, мы искусству,
Без сомнений, прорубим русло.
Мы искусству прорубим русло,
Становитесь за мной, друзья!

4.- *Дохлая собака*

Как сладко бояться того, чего нет,
Плещется что-то в груди.
Как просто вникать в наркотический бред,
О том, что все еще впереди.

Как легко верить в то, что нам с детства долбят,
Сомневаться в чем-либо лень.
Хорошо засыпать, жрать и дев целовать.
Пусть всегда будет выходной день!

О, не пинайте дохлую собаку,
Она не может вас уже укусить.
Ну конечно, вы не виноваты
В том, что не сумели как хотелось прожить.

"Традиция - это обглоданный труп" -
Когда-то кричал Мейерхольд.
Вы тоже пыхтели, но загнаны в круг,
Разбавляя портвейном покой.

Теперь молодые ломают рога,
И в стены колотятся лбом.
А ваши потуги уже не игра,
И вам - наш дурак рок-н-ролл.

О, не пинайте дохлую собаку,
Она не может вас уже укусить.
Ну конечно, вы не виноваты
В том, что не сумели как хотелось прожить.

В России рок-звезды хлещут вино
В кругу переодетых козлов.
Нам делая ручкой, уходят на дно,
Сюжет этот, правда, не нов.

Да, завтра нам тридцать, тяжелая быль,
А скоро быть может конец...
И уже кое-кто натянул, сдунув пыль,
Камуфляжный терновый венец.

О, не пинайте дохлую собаку,
Она не может вас уже укусить.
Ну конечно, вы не виноваты
В том, что не сумели как хотелось прожить.

5.- *Дом*

В новом районе, бывшем загоне,
Вырос огромный цементный кокон.
Серая пыль, затвердев в бетоне,
Схватила и держит тысячи окон,

Тысячи стенок, балконов, дверей,
Тысячи вечнозеленых людей,
Тысячи разнокалиберных глаз,
Тридцать тысяч зубов, и пять тысяч фраз.

Стилизованный внук Карбюзье с Вандерое:
Небо - два с половиной метра,
Очередной рывок домостроя -
Девять квадратов на человека!

Пищеводы подъездов, давясь, пропускают
Тысячи тонн живой биомассы.
"Нам лучше не надо" - это считают
Передовые рабочие классы.

Тысячи кухонь каждое утро
Жарят на нервах куриные яйца.
В тысячах спален каждое утро,
Нежно сопя, расплетаются пальцы.

Здесь ежедневно кого-то хоронят,
Через неделю - горланят свадьбы.
Не стой под балконом - горшочек уронят.
Легче родной, не провалилась кровать бы!

Одиночество здесь - царица досуга,
Среди соседей - ни врага, ни друга,
Тем не менее все про всех все знают,
Вечерами стены почти исчезают.

Вон, бабка сидит и грустит у окна,
Нет ни овец, ни козы, ни коровы,
Ей на балконе завести бы быка,
А то на кой хрен такие хоромы?

Я тоже живу здесь в квартире сто три,
И у меня двенадцать замков на дверях.
Я закаляюсь летом без горячей воды,
И размножаюсь зимой при электросвечах.

Я замурован в этом каменном веке,
Я опечатан в этом чертовом блоке,
Я наблюдаю, как в сжатые сроки
Сосед убивает в себе человека.

Миллионы мечтают об этой крыше,
Нет им покоя под залатанным небом,
Тысячи глоток.. граждане, тише!
Ведь я помню, когда мы делились хлебом,

Делились солью, посудой, дровами,
Ходили к соседкам за утюгами,
Слушали хором футбол и хоккей,
Короче были, были...

Заколдованный мир в эту темную ночь.
Твои окна - звезды галактик, но я лечу прочь.
Каменеющий мир, окольцованный быт,
Быть может только любовь сможет всем нам помочь
Остаться людьми, остаться людьми, остаться людьми,
Остаться людьми, остаться людьми...

6.- *Монолог в ванной*

Наполню я ванную до краев,
Брошусь печально на дно.
Пышное, белое тело мое
Заплачет душистым шампо.

Чуткие ножки свело от тоски,
Сердце дымит без огня,
О, как не хватает могучей руки,
Чтобы крепко потерла меня.

Мальчики, мальчики, мальчики, мальчики,
Где вы, Ромео, живете?
Верные, добрые, чуткие мальчики,
Что же вы так много пьете?

Недавно ко мне принесли жениха,
Он был омерзительно пьян.
Грозился кому-то пустить потроха,
И о-о-блевал мой диван.

Всю ночь он храпел, а очнувшись чуть свет,
Стал с ревом терзать мою грудь.
И требовал, нет, не любовных утех,
А рупь на кошмарную жуть.

Мальчики, мальчики, мальчики, мальчики,
Где вы, Ромео, живете?
Верные, добрые, чуткие мальчики,
Что же вы так много пьете?

Ой, что это? Что это? Прыщик на лбу!
О Боже, ну как дальше жить?
Я скоро от этих мучений помру,
Так и не успев возлюбить.

Мальчики, мальчики, мальчики, мальчики,
Где вы, Ромео, живете?
Верные, добрые, чуткие мальчики,
Что же вы так много пьете?

7.- *Мажоры*

Я чествую вас, сыновья дипломатов,
Юристов, министров и профессоров.
Ожиревших актрис, журналистов, магнатов,
Многотомных поэтов и суперпевцов.

Короче, тех, кого всегда у нас вызывают на "бис".
Тех, кто везде легко пролезет без виз.

Раскройте рты, сорвите уборы -
По улице чешут мальчики-мажоры.
Раскройте рты, сорвите уборы -
По улице чешут мальчики-мажоры.

Кичевая дрянь завернута в тело.
Душа это? Нет? Какое вам дело?
И так всё легко соплякам и просто -
Папаша добьется служебного роста.

Папаша попросит весь зал кричать ему "бис".
Папаша исполнит любой сыночкин каприз.

Раскройте рты, сорвите уборы -
На папиных "Волгах" - мальчики-мажоры.
Раскройте рты, сорвите уборы -
На папиных "Волгах" - мальчики-мажоры.

Зарывшись в объемах секс-бюрократок,
Уткнувшись в плюющее спермой видео,
Нежась в минорах итальянских кастратов,
Мажоры грустят по испанской корриде.

И хочется бедным в Майями или в Париж.
Сан-Ремо, Флорида, о, да!- вот это престиж.

А те из них, кто подрос немного,
Лепят фильмы о счастливом быте,
Варят статьи о прямых дорогах
Или открывают дверцы в МИДе.
Они уже - те...

Раскройте рты, сорвите уборы -
По улице чешут мальчики-мажоры.
Раскройте рты, сорвите уборы -
На папиных "Волгах" - мальчики-мажоры.

Тут критик воскликнет: "Здесь всё в чёрном свете.
Ведь есть у тузов и молодцы сыновья".
Дружок, я всё знаю, я сам, брат, из этих,
Но в песне не понял ты, увы, ничего.

Раскройте рты, сорвите уборы -
По улице чешут мальчики-мажоры.
Раскройте рты, сорвите уборы -
На папиных "Волгах" - мальчики-мажоры.

8.- *Время*

Эй, кто там шагает правой?
Левой, левой, левой!

Время играет с нами в детство.
Детством мы рождены!
Время пылает с нами в юности,
Юность - долой штаны!

Время собирает нашу зрелость,
У кого высок урожай?
Наше время сулит безмятежную старость,
Кефир и видеорай.

Нас время по темечку лупит лопатой
Сомосовских палачей.
Высунув лик из-под грима плакатов,
Пугает больных сыновей.

Эмансипацией насилует женщин,
Водкою глушит мужчин.
А подохнуть от рака у нас шансов не меньше,
Чем от военных морщин!

И все в кайф!

Все в кайф, родная,
Все просто отлично, пусть бесятся наши
Штампованные враги,
Мы тоже не будем излишне тактичны
На нашем тернистом пути.

Скорость конвейеров растет с каждым годом,
Но наши запросы - быстрей.
Для кого-то время - лишь новая мода,
Для нас - столкновенье идей.

Мы все перестроим и скоро, я верю,
Земля превратится в куб. Да.
Мамаша-природа смертельно пьянеет
В дыму атлетических труб.

Наши души не в силах сидеть на диете,
Мы кормим их до тошноты.
И верим, что в каждом живом человеке
Наберем на глоток доброты.

Аплодисменты! На сцене - Время,
А в зале уже негде сесть.
Родная, это не оваций трели,
Это рвутся сердца в его честь.

И все в кайф!

Все в кайф, родная,
Все просто отлично, пусть бесятся наши
Штампованные враги,
Мы тоже не будем излишне тактичны
На нашем тернистом пути.

Наше время скорбит в телефонах доверия,
Любит в отделах знакомств.
Если что - подсчитает грехи бухгалтерия,
И лишит вас последних удобств.

Мы читаем романы, но торчим на куплетах,
Театры дороже кино,
Если солнца не видно, то огонь сигареты -
Наше светило.

Время, мы дети твоих откровений,
Перегибами закалены.
Мы снова встаем, сбросив тяжесть сомнений,
Мы - зерно для твоей целины.

Заткнитесь, оно не стоит на месте,
И не движется вспять.
Наше время не любит плевков и лести,
Оно в силах за нас постоять.

И все в кайф!

Все в кайф, родная,
Все просто отлично, пусть бесятся наши
Штампованные враги,
Мы тоже не будем излишне тактичны
На нашем тернистом пути.

9.- *Дорожная*

Мне сегодня так икалось,
Люсь, ты вспомнила меня!
Как под током сердце сжалось,
Электричество кляня.

Все к чертям, решив - поеду!
На работе взял отгул.
И вот я еду, еду, еду, еду, еду, еду...
Ик! - Еще разок икнул.

А напротив сонно бабка
Ковыряет пальцем нос.
Ей, видать, и енто сладко,
Нахлебалась в жизни слез.

Паренек с подбитым глазом,
Девка с кожей молодой.
С ней нахал, сулящий разом
Счастье, свет и мордобой.

Эх, железная дорога.
Эх, стальная магистраль.
Электрические боги
Обещали пастораль.

Эх, квадратные колеса.
Ох, кудрявые столбы!
Кровоточащие десна
Обеззубленной души.

Ох, сижу, небритый очень,
То ли дрема, то ли смерть.
Ехать дальше нету мочи,
Нету силушки терпеть.

Рядом стаж закона хваткий, ага!
Три здоровых кулака
На заслуженной фуражке
Режет картой дурака.

Здесь народ все буквы знает,
Хоть и немытые умы.
Скоро, слышь, подорожают
Твердокаменные лбы.

Эх, родимые ухабы.
За окном весь мир в пыли.
Там оранжевые бабы
Забивают костыли.

Эх, железная дорога,
Расписные поезда.
У родимого порога
Отказали тормоза.

Эх, дорожные дебаты,
Размышленья-кирпичи,
Привокзальные сократы,
Вечно трезвые бичи.

Ехал он, ехал, да так и не доехал!

10.- *Ни шагу назад*

Кардиограммы ночных фонарей,
Всхлипы сердчно-сосудистых грез,
Рыбьи скелеты осенних берез
В парандже развращенных восточных дождей.

Серое пламя асфальтовых рек,
Канализационный взгляд
Люков, впаянных в этот век,
Сквозь них - только вниз, но не назад!

Ни шагу назад, только вперед,
Это с собою нас ночь зовет.
Куда полетим? Вверх или вниз?
Это ответит нам наш карниз.

Небо пришито к нам сталью антенн.
Ему никуда уже не убежать.
Ветер загнан в метро. Автомат-импотент.
Мы не за контроль, но так обидно терять.

Мы любим пластмассу, уран и бетон,
Едим фармацевтов, а пьем керосин.
Вместо сирени - одеколон,
Из любой ерунды выжмем чистый бензин.

Ни шагу назад, только вперед,
Это с собою нас ночь зовет.
Куда полетим? Вверх или вниз?
Это ответит нам наш карниз.

Осень настала, желтеют дома,
Облетают печально сухими людьми.
Повернулась к нам задом старушка-Луна,
Под глазом её след от чьей-то ноги.

Что светит нам завтра, что греет сейчас?
Насколько удобней литованный крест?
За эти вопросы нам Пушкин воздаст,
Родня нас не выдаст, а Рейган не съест!

Ни шагу назад, только вперед,
Это с собою нас ночь зовет.
Куда полетим? Вверх или вниз?
Это ответит нам наш карниз.