Все началось
с того, что у меня в 12 лет откололся кусочек переднего зуба. Была
целая семейная трагедия: отец кричал на маму, что она перекормила
меня сладким и от этого эмаль у зубов испортилась и они стали слабыми.
Мать кричала на деда что тот вечно поил меня горячим чаем и именно
от этого зубы стали крошиться. Бабушка высказывала отцу, что, на самом
деле, это все он со своей новой методикой чистки полости рта и нужно
было пользоваться по старинке зубным порошком. Короче,
все обвиняли друг дружку, а поломка случилась, когда я грыз сухари,
которые были чуть жестче, чем положено и не соответствовали ГОСТу.
И виной всему этому был Александр Васильевич Белкин, сменщик на кондитерской
фабрике, пересушивший сухари, или же Клавдия Петровна, продавщица
нашей булочной, знавшая, что привезенный товар был не ахти и не предупредившая
об этом бабушку, свою старую лучшую подругу.
Одним словом, причиной несчастного случая
могли быть сотни,тысячи людей: сменщики, контролеры, врачи, нездоровая
обстановка и даже я сам, хотевший как можно скорей откусить кусочек
этого злосчастного сухаря, чтобы потом, прихлебывая чай, разжевать
его во рту.
Меня, конечно же, незамедлительно повели
на прием к стоматологу. Внимательно осмотрев меня, он заявил, что
нарастить зуб ему не удастся, так как техника у нас еще слабая, да
и материалов, которые смогут выдержать нагрузку, у нас тоже пока нет.
Так что лучше всего будет сточить два соседних зуба и поставить на
мой обрубок коронку.
Родители сразу же согласились с мнением
столь квалифицированного врача, сказав, что не с нашей техникой заниматься
ювелирной реставрацией. И поэтому нужно провести небольшую экзекуцию
над зубом и, так сказать, схватить крошащуюся проблему в надежные
тески коронки. Дед сказал, что он вообще врачам не доверяет,и нужно
оставить все как есть.
Единственный, кто попытался тогда спасти
положение – это бабуля. Она заявила, что если есть хоть малейшая возможность
спасти мой бедный зуб, не трогая соседние, то ее нужно использовать.
Ну а расточить и поставить коронку всегда можно успеть.
В итоге, победа осталась на стороне
нового поколения, и над моими зубами была проведена церемония. Не
знаю, то ли врач был молод и неопытен, то ли и эти материалы с оборудованием
оказались ненадежными, но коронка через два месяца слетела. Новый
знаменитый районный врач, прием у которого устроила лучшая бабушкина
подруга Клавдия Петровна, сказал, что все, что было сделано до этого
– неправильно, а нужно было сразу удалить крошащийся зуб и, не травмируя
соседние, поставить на его место
искусственный. Теперь же, поскольку, повреждены уже три зуба, лучше
всего удалить крошащийся и два соседних, а на их место поставить замечательные,
крепкие и почти как настоящие протезы.
По решению семейного консилиума, на
котором главную роль играла бабушка, было решено последовать совету
врача, единственный, кто опять был против всего – это дедуля. Встав
из-за стола, он вспомнил, как они еще в 1933 со старым другом, Мишкой,
объевшись у соседей в огороде зеленого крыжовника, яблок, клубники
и смородины – свалились с таким поносом, что все соседи говорили,
что у детей
холера, полное нарушение флоры кишечника и еще куча других болезней,
и их нужно немедленно везти в район в больницу.
Однако, еще его дед сказал, что с детьми все нормально и везти их
никуда не нужно, и все само пройдет. Так и случилось!
Но все же, зубы мне вырвали, а на их
место воткнули три белых пластинки. Операция прошла успешно, все были
рады и довольны, не исключая меня. Новобранцы прижились и со временем
все забыли об этих мучениях, и не вспоминали до моего дня рождения,
когда мне исполнилось 14...
В это воскресение мы с друзьями: Толей
и Васькой решили пойти в соседний двор, с которым у нас шла давняя
вражда, проведать Лизку и Ольгу. Однако не успели мы дойти до Лизкиного
дома, как на углу шестого и четвертого, мы встретили Димку со своей
бандой – их было пятеро: все спортсмены, пловцы, силачи … В итоге,
домой я пришел с расквашенным носом, порванной рубашкой, выбитыми
тремя
протезами и еще одним зубом снизу. Скандал, трагедия, позор; дед кричал,
что ребенка растят слабаком, что он не может элементарно дать сдачи
подонкам. Бабуля – что куда смотрит милиция, ее вечно нет, когда это
нужно. Мать с отцом, взывали к тем временам, когда молодое поколение
поймет, что все спорные вопросы можно и
нужно решать мирным, цивилизованным способом.
Не знаю, кто был прав или виноват в
случившимся. Может быть, Толя, предложивший пойти в этот злосчастный
двор к девчонкам, или Васька, убежавший первым, еще увидев Диму, или
же сам Дмитрий, который нас так отделал, не знаю.
На этот раз, зав стоматологического
отделения, проведя получасовую консультацию со своими коллегами, пришел
к заключению, что, в принципе, необходимо удалить сверху и снизу несколько
передних зубов, а остальные путем сложных операций свести вперед.
В итоге, у меня должны были чудесным образом появиться новые зубы,
и никто не смог бы догадаться, что там вообще когда-либо были какие-нибудь
проблемы.
И что удивительно, предложение было
принято моей семьей почти на ура. Даже дедушка, до этого проявлявший
дикую нелюбовь к врачам и все, что связано с ними, проникся таки любовью
к этому новоиспеченному гению- экспериментатору. Единственный, кто
запротестовал - это я: идея удаления вполне здоровых зубов, а
затем непонятное стягивание остальных вперед, мне показалась тогда
полным бредом.
Однако, после долгих переговоров, уговоров,
умасливаний, угроз уйти в домпрестарелых со стороны деда и бабки,
если я не соглашусь, я был побежден, но неповержен. Меня привели в
больницу, где мне зачитали мой приговор, дали последнее слово, спросили
мое последнее желание, а затем провели экзекуцию.
Через три месяца, у меня были свои настоящие
новенькие неподдельные родные зубы.
Наверное, вся школа только и делала,
что ходила то и дело мимо меня, чтобы хоть одним глазом взглянуть
на это чудо. Еще через полгода, получив премию за какое-то изобретение,
мой доктор уехал в Израиль. Это еще раз доказывало, как говорил папа,
что талант не пропьешь и сразу видно – работал мастер.
- Вот так! – сказал Александр, сидя на кровати.
- Что так? – спросил я.
Он долго молчал, смотря на свою кружку
на столике, потом развернул голову ко мне и, осматривая меня, сказал:
- Сейчас у меня протезы на присоске.
- Подожди, подожди, что значит протезы, тебе что, все зубы потом удалили?
- Да!
- Ууу… а как это случилось?
Выяснилось,
что метод, который он на мне опробовал, был не до конца испытан. И,
если так можно сказать, я был первым подопытным. Через какие-то три
года у меня появились острые боли в деснах, и я, уже не слушая никого,
пошел в обычную поликлинику. Молодой врач, которому я все это рассказал,
пришел в ужас, сказав, что в первый раз не нужно было ничего стачивать.
Он посоветовал походить на
процедуры и попробовать полоскать рот лечебными травами, если ничего
не поможет – тогда он не знает. Ничего и не помогло; зубы я удалил,
а на их место поставил протезы на присоске.
Не знаю, может быть, в том, что случилось,
виноваты мои родители, которые, хоть и после долгих споров, все-таки
соглашались на безумные эксперименты. Может быть, врачи, сотворившие
это со мной, может быть я сам, не знаю… не знаю, кто или что виновато.
А может, это должно было случиться.
Закончив, он
скривил рот в подобие улыбки и посмотрел мне в глаза, как будто спрашивая,
что я думаю.
- Бог его знает.
- Вот и я о том же. Ладно, уже семнадцать минут третьего – давай спать
ложиться.
